«Изучение этой Книги запрещено»

«Изучение этой Книги запрещено»
Ахад Ошер
«Этот Комментарий должен состоять из последовательных и согласованных пунктов; он должен представить Книгу Закона как абсолютный авторитет во всех возможных вопросах, касающихся человечества, предлагая идеальные решения всех без исключения проблем, как философских, так и практических».

Алистер Кроули, из открытого письма о Кратком Комментарии к Книге Закона, 30 июля 1921 e.v.
Делай, что изволишь – вот весь закон.

AL I:40
Рассмотрим подробнее то, что уже известно о Тунисском Комментарии (т.н. «Комментарий D» - прим. переводчика). Этим мы покажем, как наша ветвь А:.А:. понимает его. Для начинающего телемита это очень сложный одностраничный документ. Кроули написал его, пребывая в Тунисе, поэтому, известный как «Краткий Комментарий», он также стал называться «Тунисским Комментарием». Он включается в большинство современных публикации Liber AL vel Legis и считается инструкцией по «правильным» действиям телемита относительно книги. После соответствующего телемитского вступления «Делай, что изволишь – вот весь закон» Тунисский Комментарий решительно провозглашает: «Изучение этой книги запрещено». Если это вас не шокировало и не привлекло вашего внимания, то следующая строка непременно это сделает: «Разумно уничтожить эту копию после первого прочтения».

Я лично знаю людей, которые именно так и сделали. Некоторые сожгли книгу, одна дама выбросила свою в бухту Лонг Айленд, а некий джентльмен похоронил свою в «священном» месте, очевидно, начитавшись Кастанеды. Если вы не последуете этой заповеди, Тунисский Комментарий вновь предупредит вас: «Кто игнорирует это, поступает на свой страх риск. Это чрезвычайно опасно». Комментарий заканчивается так: «Тех, кто станет обсуждать содержание этой Книги, следует избегать как разносчиков чумы. Все вопросы, касающиеся Закона, каждый должен разрешать самостоятельно, только на основе моих записей. Нет закона выше, чем поступать согласно своей воле».

Заповеди кажутся однозначными, но Liber AL vel Legis является шифром — в каждой ее строке содержится больше тайн, чем в ином томе религиозных писаний. Местами Книга утверждает обратное тому, что сказано в Тунисском Комментарии, намекая на то, что любой религиозный манускрипт обязан предложить многообразие толкований – Кроули ненавидел эту идею свободного толкования, он вообще часто проявлял деспотичное стремление контролировать всех и вся, особенно своих учеников.

Он один имел право рассуждать о Liber AL vel Legis. И хотя он и проповедовал свободу как концепцию Телемы, сам он часто не признавал свободу на низшем мирском уровне. В лучшем случае Кроули принимал озарения своих учеников, как, например, в случае с Братом Ахадом – до тех пор, пока тот проявлял себя в толковании предписаний Книги лучше, чем в их исполнении. Если кто-либо осмеливался пересечь черту, немедленно следовал серьезный конфликт. И сегодня некоторые телемитские лидеры обсуждают проблему определения меры свободы.

Сама идея, что любой может интерпретировать Книгу Закона, «эту четверть миллиона слов самого непостижимого пойла для свиней, когда-либо написанного» (2), очень удручала Кроули – ведь он признавал только собственную интерпретацию. Но свобода восприятия подкреплялась текстом Книги: «Закон – для всех».

Несмотря на свои неудавшиеся попытки пресечь свободу толкования, Кроули помнил, что Книга Закона упоминает «работу комментария» (AL III:40) и он полагал, что от него требовалось написать его. А что еще Зверьку оставалось делать?

До конца своей жизни он объяснял свои ранние неудачные высказывания и появление Тунисского Комментария, указывая, что он «ошибочно принял пословное комментирование каждого стиха, включая Каббалистическое, за общее комментирование».

Пояснениям Кроули можно сколь угодно давать личные интерпретации. Если нет иных версий, то можно принять мнение, что приведенное выше объяснение Кроули — просто извинение за то, во что он верил и что стало причиной его ранних неудач. Тем не менее, Книга Закона чрезвычайно неоднозначна в определении «работы комментария». Способ изложения может подразумевать и одностраничный комментарий, как подумал Кроули, и работу по комментированию каждого стиха. Это все открыто для понимания и, в действительности, обе точки зрения приемлемы, в зависимости от индивидуального прочтения.

Более того, мы знаем, что в конце концов Кроули допустил эту мысль. Пребывая в Тунисе, в ноябре 1925 года, он написал: «В настроении чистой безысходности… вышел Комментарий». И продолжил: «Легко, да. Вдохновенно, да; это, как напечатанное, требует новой формулировки. Без дальнейших жалоб, выискивания недостатков, разногласий и казуистики». Он говорит нам, что все «иерархи чуяли недоброе заблаговременно… и они соответственно пресекали это в корне» и что если кто-либо смеет комментировать стихи Liber AL vel Legis, то «препятствует сам себе». Но если только этим подкрепляются идеи Тунисского Комментария, то такая аргументация смехотворна. Сама суть этих разглагольствований абсолютно не телемитская, она не несовместима с предписаниями Liber AL vel Legis. Это создает дилемму: должны ли мы оставаться верными каждому написанному слову Алистера Кроули, человека, или мы должны следовать Liber AL?

Книга Закона отчетливо и ясно упоминает тех, кто придет после Кроули и откроет определенные ключи к ее смыслу. Книга говорит нам, что все пророки истинны и что каждое понимание – еще один кусочек мозаики (то есть Нового Эона). Подразумевается, что Liber AL vel Legis признает личностей, чье мнение отличается от мнения Кроули и кто интерпретирует Закон Телемы не так, как, возможно, желал бы Зверь. А в соответствии с Тунисским Комментарием и напыщенными тирадами Кроули, этих телемитов следует остерегаться как чумы. Чарльз Стансфелд Джонс, также известный как Брат Ахад, - классический пример. Известно, что Кроули часто признавал открытия, которые этот джентльмен сделал, изучая Книгу.

продолжение следует

перевод SV66, редактура Сестры Лакшми

PAN'S ASYLUM Oasis O.T.O.